Неточные совпадения
Вронский вошел в вагон. Мать его, сухая
старушка с черными глазами и букольками, щурилась, вглядываясь в сына, и слегка улыбалась тонкими губами. Поднявшись с диванчика и передав горничной мешочек, она подала
маленькую сухую руку сыну и, подняв его голову от руки, поцеловала его в лицо.
— Есть у меня, пожалуй, трехмиллионная тетушка, — сказал Хлобуев, —
старушка богомольная: на церкви и монастыри дает, но помогать ближнему тугенька. А
старушка очень замечательная. Прежних времен тетушка, на которую бы взглянуть стоило. У ней одних канареек сотни четыре. Моськи, и приживалки, и слуги, каких уж теперь нет. Меньшому из слуг будет лет шестьдесят, хоть она и зовет его: «Эй,
малый!» Если гость как-нибудь себя не так поведет, так она за обедом прикажет обнести его блюдом. И обнесут, право.
В теплом, приятном сумраке небольшой комнаты за столом у самовара сидела
маленькая, гладко причесанная
старушка в золотых очках на остром, розовом носике; протянув Климу серую, обезьянью лапку, перевязанную у кисти красной шерстинкой, она сказала, картавя, как девочка...
Самгин обрадовался, даже хотел окрикнуть ее, но из ворот веселого домика вышел бородатый, рыжий человек, бережно неся под мышкой
маленький гроб, за ним, нелепо подпрыгивая, выкатилась темная, толстая
старушка,
маленький, круглый гимназист с головой, как резиновый мяч; остролицый солдат, закрывая ворота, крикнул извозчику...
В дом прошли через кухню, — у плиты суетилась
маленькая, толстая
старушка с быстрыми, очень светлыми глазами на темном лице; вышли в зал, сыроватый и сумрачный, хотя его освещали два огромных окна и дверь, открытая на террасу.
Все они среднего возраста, за тридцать, а одна
старушка в очках, седая, с капризно надутыми губами и с записной книжкой в руке, — она действует книжкой, как веером, обмахивая темное
маленькое личико.
Круг все чаще разрывался, люди падали, тащились по полу, увлекаемые вращением серой массы, отрывались, отползали в сторону, в сумрак; круг сокращался, — некоторые, черпая горстями взволнованную воду в чане, брызгали ею в лицо друг другу и, сбитые с ног, падали. Упала и эта
маленькая неестественно легкая
старушка, — кто-то поднял ее на руки, вынес из круга и погрузил в темноту, точно в воду.
Самгин прошел в комнату побольше, обставленную жесткой мебелью, с большим обеденным столом посредине, на столе кипел самовар. У буфета хлопотала
маленькая сухая
старушка в черном платье, в шелковой головке, вытаскивала из буфета бутылки. Стол и комнату освещали с потолка три голубых розетки.
Седые усы его росли вверх к ушам, он был очень большой, толстый, и экипаж был большой, а лошадь —
маленькая, тощая, и бежала она мелким шагом, как
старушка. Извозчик свирепо выкрикивал...
Несколько лет назад в Петербург приехала
маленькая старушка-помещица, у которой было, по ее словам, «вопиющее дело». Дело это заключалось в том, что она по своей сердечной доброте и простоте, чисто из одного участия, выручила из беды одного великосветского франта, — заложив для него свой домик, составлявший все достояние
старушки и ее недвижимой, увечной дочери да внучки. Дом был заложен в пятнадцати тысячах, которые франт полностию взял, с обязательством уплатить в самый короткий срок.
Княгиня была востроносая, худенькая
старушка, в темном платье, в кружевах, в большом чепце, с сухими, костлявыми,
маленькими руками, переплетенными синими жилами, и со множеством старинных перстней на пальцах.
Наконец все кончилось совсем неожиданно: мы пристали раз, уже совсем в темноте, к одной быстро и робко проходившей по бульвару девушке, очень молоденькой, может быть только лет шестнадцати или еще
меньше, очень чисто и скромно одетой, может быть живущей трудом своим и возвращавшейся домой с занятий, к
старушке матери, бедной вдове с детьми; впрочем, нечего впадать в чувствительность.
— Да уж, видно, такая твоя планида, — вступилась
старушка, сидевшая за поджигательство. — Легко ли: отбил жену у
малого, да его же вшей кормить засадил и меня туды ж на старости лет, — начала она в сотый раз рассказывать свою историю. — От тюрьмы да от сумы, видно, не отказывайся. Не сума — так тюрьма.
Катерина Ивановна только слегка кивнула своей красивой головкой и добродушно засмеялась. Привалов рассматривал эту даму полусвета, стараясь подыскать в ней родственные черты с той скромной
старушкой, Павлой Ивановной, с которой он когда-то играл в преферанс у Бахаревых. Он, как сквозь сон, помнил
маленькую Катю Колпакову, которая часто бывала в бахаревском доме, когда Привалов был еще гимназистом.
Появление Павлы Ивановны с самоваром прекратило неловкое положение обеих сторон, а
маленькая Маня весело улыбнулась
старушке.
Эта Лизавета Смердящая была очень
малого роста девка, «двух аршин с
малым», как умилительно вспоминали о ней после ее смерти многие из богомольных
старушек нашего городка.
— Что же делать, господин офицер. Он предлагает мне хорошее жалование, три тысячи рублей в год и все готовое. Быть может, я буду счастливее других. У меня
старушка мать, половину жалования буду отсылать ей на пропитание, из остальных денег в пять лет могу скопить
маленький капитал, достаточный для будущей моей независимости, и тогда bonsoir, [прощайте (фр.).] еду в Париж и пускаюсь в коммерческие обороты.
За неимением другого, тут есть наследство примера, наследство фибрина. Каждый начинает сам и знает, что придет время и его выпроводит
старушка бабушка по стоптанной каменной лестнице, — бабушка, принявшая своими руками в жизнь три поколения, мывшая их в
маленькой ванне и отпускавшая их с полною надеждой; он знает, что гордая
старушка уверена и в нем, уверена, что и из него выйдет что-нибудь… и выйдет непременно!
С своей стороны, и Сашенька отвечала бабушке такой же горячей привязанностью. И старая и
малая не надышались друг на друга, так что бабушка, по делам оставшегося от покойного зятя имения, даже советовалась с внучкой, и когда ей замечали, что Сашенька еще мала, не смыслит, то
старушка уверенно отвечала...
Другим и, может быть, еще более тяжким впечатлением улицы был мастер Григорий Иванович. Он совсем ослеп и ходил по миру, высокий, благообразный, немой. Его водила под руку
маленькая серая
старушка; останавливаясь под окнами, она писклявым голосом тянула, всегда глядя куда-то вбок...
Протока сделала еще один поворот вправо, и вдруг перед нами совсем близко появилась небольшая юрточка из корья. Из нее вышла
маленькая сморщенная
старушка с длинной трубкой.
Силы наши восстанавливались очень медленно. Обе
старушки все время ходили за нами, как за
малыми детьми, и терпеливо переносили наши капризы. Так только мать может ходить за больным ребенком. Женщины починили всю нашу одежду и дали новые унты, мужчины починили нарты и выгнули новые лыжи.
Как сейчас вижу
маленькую юрточку на берегу запорошенной снегом протоки. Около юрточки стоят две туземные женщины —
старушки с длинными трубками. Они вышли нас провожать. Отойдя немного, я оглянулся.
Старушки стояли на том же месте. Я помахал им шапкой, они ответили руками. На повороте протоки я повернулся и послал им последнее прости.
В это время из юрты вышла другая
старушка еще
меньше ростом, еще более сморщенная, с еще более длинной трубкой.
Она отправилась в свою комнату. Но не успела она еще отдохнуть от объяснения с Паншиным и с матерью, как на нее опять обрушилась гроза, и с такой стороны, откуда она
меньше всего ее ожидала. Марфа Тимофеевна вошла к ней в комнату и тотчас захлопнула за собой дверь. Лицо
старушки было бледно, чепец набоку, глаза ее блестели, руки, губы дрожали. Лиза изумилась: она никогда еще не видала своей умной и рассудительной тетки в таком состоянии.
— Вот и с
старушкой кстати прощусь, — говорил за чаем Груздев с грустью в голосе. — Корень была, а не женщина… Когда я еще босиком бегал по пристани, так она частенько началила меня… То за вихры поймает, то подзатыльника хорошего даст. Ох, жизнь наша, Петр Елисеич… Сколько ни живи, а все помирать придется. Говори мне спасибо, Петр Елисеич, что я тогда тебя помирил с матерью. Помнишь? Ежели и помрет
старушка, все же одним грехом у тебя
меньше. Мать — первое дело…
Как сон пролетели приятные минуты нашего свидания. Через 24 часа после того, как я взглянул в последний раз на вас, добрый мой Иван Дмитриевич, я уже был в объятиях детей и
старушки Марьи Петровны. Они все ожидали меня как необходимого для них человека. Здесь я нашел Басаргина с женой: они переехали к нам до моего возвращения. Наскоро скажу вам, как случилось горестное событие 27 декабря. До сих пор мы больше или
меньше говорим об этом дне, лишь только сойдемся.
В Одессе у него оставались
старушка мать и горбатая сестра, и он неуклонно высылал им то большие, то
маленькие суммы денег, не регулярно, но довольно часто, почти из всех городов: от Курска до Одессы и от Варшавы до Самары.
— Я вот велю у вас все книги обобрать, — заключила
старушка и погрозила ему своим
маленьким пальцем, а сама в это время мельком взглянула на Павла.
Часу в двенадцатом обыкновенно бывшая ключница генеральши, очень чопорная и в чепце
старушка, готовила ему кофе, а молодая горничная, весьма миловидная из себя девушка, в чистеньком и с перетянутой талией холстинковом платье, на
маленьком подносе несла ему этот кофе; и когда входила к барину, то модно и слегка кланялась ему: вся прислуга у Александры Григорьевны была преловкая и превыдержанная.
Лекция. Очень странно, что из сверкающего аппарата — не металлический, как обычно, а какой-то мягкий, мохнатый, моховой голос. Женский — мне мелькает она такою, какою когда-то жила
маленькая — крючочек-старушка, вроде той — у Древнего Дома.
Но барынька, вероятно, предчувствовала, что найдет мало сочувствия в Акиме, и потому, почти вслед за Иваном, сама вошла в горницу. Это была
маленькая и худощавая
старушка, державшаяся очень прямо, с мелкими чертами лица, с узенькими и разбегающимися глазками, с остреньким носом, таковым же подбородком и тонкими бледными губами. Одета она была в черный коленкоровый капот, довольно ветхий, но чистый; на плечах у нее был черный драдедамовый платок, а на голове белый чепчик, подвязанный у подбородка.
В приемной их остановили на несколько минут просители: какой-то отставной штабс-капитан, в мундире и в треугольной еще шляпе с пером, приносивший жалобу на бежавшую от него жену, которая вместе с тем похитила и двухспальную их брачную постель, сделанную на собственные его деньги; потом сморщенная,
маленькая, с золотушными глазами,
старушка, которая как увидела губернатора, так и повалилась ему в ноги, вопия против собственного родного сына, прибившего ее флейтой по голове.
Десять рублей — это была огромная, сказочная сумма. Таких больших денег Александров никогда еще не держал в своих руках, и он с ними распорядился чрезвычайно быстро: за шесть рублей он купил маме шевровые ботинки, о которых она, отказывавшая себе во всем, частенько мечтала как о невозможном чуде. Он взял для нее самый
маленький дамский размер, и то потом
старушке пришлось самой сходить в магазин переменить купленные ботинки на недомерок. Ноги ее были чрезвычайно малы.
Мы пришли в один из дешевеньких домов «развеселого Кунавина села», нас встретила вороватая
старушка. Осип пошептался с нею, и она провела нас в пустую
маленькую комнату, темную и грязную, как стойло. На койке спала, разметавшись, большая толстая женщина; старуха толкнула ее кулаком в бок и сказала...
Несмотря на свои
малые достатки, Татьяна Власьевна всегда ухитрялась прокармливать у себя во флигельке пять-шесть бесприютных
старушек.
Меня пользовала какая-то досужая
старушка, и я, без
малого четыре месяца, был при смерти; а как немного поправился, то задумал идти в подмосковную нашу отчину.
К Ярцеву прошли они черным ходом, через кухню, где встретила их кухарка, чистенькая
старушка с седыми кудрями; она очень сконфузилась, сладко улыбнулась, причем ее
маленькое лицо стало похоже на пирожное, и сказала...
— А! — Дверь отворилась;
маленькая, сухая
старушка, с огромным носом на дряблом лице, освещая Павла огнём свечи, ласково сказала. — Здравствуй… А Верунька-то давно мечется, ждёт тебя. Это кто с тобой?
Но она так ослабела, что была не в силах держать эти bijoux. Нам долго не отворяли. После третьего или четвертого звонка в окнах замелькал свет и послышались шаги, кашель, шепот; наконец щелкнул замок, и в дверях показалась полная баба с красным, испуганным лицом. Позади ее, на некотором расстоянии, стояла
маленькая худенькая
старушка со стрижеными седыми волосами, в белой кофточке и со свечой в руках. Зинаида Федоровна вбежала в сени и бросилась к этой
старушке на шею.
Генерал на это приглашение немедля отправился в сопровождении Маремьяши в отделение Аделаиды Ивановны, которое, чем долее жила в нем
старушка, все более и более принимало оригинальный или почти исторический характер: оно состояло из
маленького, крытого шатром и освещаемого цветным фонарем прохода, потом очень большой комнаты, из которой одна дверь, красного дерева, вела в спальню Аделаиды Ивановны, а другая, совершенно ей подобная, прикрывала собой шкаф, хранящий
маленькую библиотеку m-lle Бегушевой.
— Ничего, — сказал он, —
маленькая гастрическая лихорадка…
Старушка, вероятно, диеты не соблюла.
Они же отняли у меня горничную Агашу, говорливую и смешливую
старушку, вместо которой подает теперь обед Егор, тупой и надменный
малый, с белой перчаткой на правой руке.
Все шло как нельзя лучше для студента:
старушка его полюбила,
маленькая брюнетка час от часу к нему привыкала, и вот в один вечер Эльчанинов, оставшись наедине с Верочкой (так звали брюнетку), долго и высокопарно толковал ей о любви, а потом, как бы невольно схвативши ее пухленькую ручку, покрыл ее страстными поцелуями.
Эта
маленькая, аккуратная
старушка лет семидесяти, одетая в светло-серое платье и чепец с белыми лентами, похожая на фарфоровую куклу, всегда сидела в гостиной и читала книгу.
Там, у печки, в которой стряпалось кушанье, хлопотала
маленькая сгорбленная
старушка, такая грязная и в таком отвратительном отребье, что жалко было смотреть на нее.
Маленькая, круглая
старушка, с румяным личиком и мышиными глазками, помахивая полотенцем над головою больного, приторно ласково ответила, положив руку на красный лоб старика...
Старушка, совсем обессилевшая от горя, едва взошла на лестницу, упала на диван и,
маленькая, вся высохшая от долгой жизни и страданий, стала похожа на черный измятый комок с белым лицом и волосами.
Курочка закудахтала, как накануне, и те же
маленькие свечки явились в тех же серебряных шандалах. Алеша опять оделся и пошел за курицею. Опять вошли они в покои
старушек, но в этот раз он уж ни до чего не дотрагивался.
Двух стариц в особой кибитке везла за собой Фелицата:
маленькую юркую мать Фелониду, суетливую, живую
старушку с необычной памятью.